– Доброй ночи, мадемуазель.

Она посмотрела ему прямо в глаза. Вспоминая этот взгляд наследующий день, Пуаро был почти уверен, что в нем был призыв, мольба о помощи.Позднее ему не раз пришлось вспоминать об этой минутной встрече.

Он пошел в свою каюту, а она – в салон.

Корнелия, удовлетворив все причуды и капризы своейповелительницы, взяла вышивание и вернулась в салон. Ей нисколько не хотелосьспать, напротив, она чувствовала себя как никогда бодрой и слегкавзволнованной.

Четверо в углу все еще играли в бридж. В другом углумолчаливый Фантора по-прежнему читал. Корнелия опустилась в кресло и приняласьвышивать.

Внезапно дверь открылась, и вошла Жаклина де Бельфорт. Онаостановилась, откинув голову назад. Затем, нажав кнопку звонка, прошла черезвсю комнату и села рядом с Корнелией.

– Были на берегу? – спросила она.

– Да. В лунном свете храм выглядит так удивительно красиво.

Жаклина кивнула. Ее взгляд скользнул мимо Корнелии, к столу,за которым играли в бридж, и остановился на Линнет Дойль.

На звонок появился мальчик, Жаклина заказала двойную порциюджина. При звуке ее голоса, отдававшего приказ, Симон Дойль быстро обернулся.Между глаз появилась беспокойная морщинка.

– Симон, мы ждем, твой ход, – сказала ему жена. Жаклина тихонапевала мелодию какой-то песенки. Ей принесли джин, подняв рюмку, онапровозгласила:

– Итак, за преступление, – выпила и заказала еще. И снова нанее беспокойно посмотрел Симон. Теперь он играл немного рассеянно. Инициативойв игре завладел Пеннингтон – его партнер. Жаклина снова принялась напевать просебя, потом громче: «Был парень у нее, но он ее покинул»

Виноват, сказал Симон Пеннингтону, – я оплошал. Теперь у нихроббер. Линнет встала.

– Я хочу спать. Пожалуй, пойду лягу.

– Да, время позднее, – сказал Рэйс.

– Я тоже иду, – поддержал Пеннингтон.

– А ты, Симон?

– Мне хочется выпить. Я скоро.

Линнет кивнула ему и вышла. За нею Рэйс. Пеннингтон допилсвою рюмку и последовал за ними. Корнелия стала собирать свое вышивание.

– Не уходите, мисс Робсон, – попросила Жаклина.

– Пожалуйста, не уходите. Вечер еще только начинается. Неоставляйте меня.

Корнелия снова села.

– Девушки должны помогать друг другу, – сказала Жаклина.

Она откинула голову и расхохоталась. Резкий, пронзительный,совсем невеселый смех. Принесли джин.

– Выпейте со мной, – предложила Жаклина.

– Нет, большое спасибо, – отвечала Корнелия. Жаклинапокачивалась на стуле, напевая: «Был парень у нее, но он ее покинул… Фантораперевернул страницу журнала „Европа – внешние связи“. Симон Дойль взял со столагазету.

– Уже очень поздно. Мне надо идти, – заговорила Корнелия,делая попытку встать, – мне пора спать.

– Нет, спать еще рано, – заявила Жаклина, усаживая ее.

– Я запрещаю. Расскажите мне о себе.

– Ну, я не знаю. Мне нечего рассказывать, – смутиласьКорнелия.

– Я жила дома, с матушкой. Я никуда не выезжала. Это моепервое путешествие. Я блаженствую и хочу, чтобы время тянулось подольше.

Жаклина снова засмеялась.

– У вас счастливый характер. Боже, я бы хотела быть такой,как вы.

– Да что вы? Но ведь я… я уверена… Корнелия совсемрастерялась. Мисс де Бельфорт слишком много выпила. Для Корнелии это было невнове. Она видела на своем веку множество пьяниц. Но тут было что-то другое…Жаклина обращалась к ней, смотрела на нее, и в то же время, так казалосьКорнелии, она будто говорила не с нею и не для нее…

Жаклина вдруг обернулась к Симону и сказала ему:

– Позвони, Симон. Я хочу еще выпить.

Симон посмотрел из-за газеты и спокойно сказал:

– Все стюарды ушли спать. Уже двенадцать!

– А я хочу выпить, слышишь!

– Ты уже достаточно выпила, Джекки, – сказал Симон.

Она подскочила.

– А тебе какое дело, черт возьми!

Он пожал плечами.

– Никакого.

С минуту она смотрела на него.

– Что с тобой, Симон? Ты боишься?

Симон молчал. Он снова взялся за газету.

– Господи, – залепетала Корнелия, – так поздно… Я должна…

– Она стала неумело складывать вышивание, уколола палец.

– Не уходите, – твердо сказала Жаклина.

– Мне нужна поддержка, мне нужна женщина рядом.

– Она рассмеялась.

– Знаете ли вы, чего так испугался Симон? Он боится, как быя не рассказала вам историю моей жизни.

– О, гм, – Корнелия поперхнулась.

– Дело в том, – очень четко произнесла Жаклина, – что мы, они я, были помолвлены когда-то.

– Неужели? – противоречивые эмоции переполняли Корнелию. Онане знала, куда деваться от смущения, и в то же время ей было ужасно интересно.

Ах, каким несчастным и подлым показался ей теперь СимонДойль.

– История довольно грустная, – продолжала Жаклина мягко инасмешливо.

– Он обошелся со мной довольно скверно, правда, Симон?

– Иди спать, Джекки, – грубо оборвал Симон, – ты пьяна.

– Ах, Симон, если тебе стыдно, сам уйди отсюда. Симон Дойльпосмотрел ей в глаза. У него дрожали руки, но он ответил твердо:

– Нет, я не хочу спать.

В третий раз Корнелия проговорила:

– Мне надо идти. Так поздно…

– Нет, вы останетесь, – сказала Жаклина. Она положила рукуна плечо девушки и усадила ее на место.

– Вы останетесь и увидите все, что здесь произойдет.

– Джекки, – строго сказал Симон, – не валяй дурака! Богаради, иди спать.

Жаклина вдруг вся выпрямилась и начала говорить безудержно ихрипло:

– Ты боишься скандала! Да? Это потому, что все вы,англичане, такие выдержанные! Ты хочешь, чтобы и я вела себя «прилично»? Да? Номне наплевать на приличия. Лучше выметайся отсюда, а не то тебе придетсякое-что услышать.